«Нет, не для ветхих этот край. Юнцы \ В... - Рецензия к фильму Старикам тут не место
«Нет, не для ветхих этот край. Юнцы \ В объятьях, соловьи в самозабвенье, \ Лососи в горлах кебрион, в морях Бесплатный онлайн фильм Старикам тут не место - No Country for Old Men / (2007) тунцы \ Бессмертной цепи гибнущие звенья \ Ликуют и возносят, как жрецы, \ Награждение зачатью, тьма тем и рожденью; \ Захлестнутый их пылом слеп и глух \ К тем памятникам, что воздвигнул дух.»
Литературные полуреминисценции-полуобращения к «Плаванию в Византий» Йейтса стали в последние десятилетия прибыльным делом хорошим (нобелевские лауреаты/номинанты Филип Отверстие, Сол Беллоу и Кутзее являют лишь ярчайшие образцы исследования и эксплуатации темы, чуть менее значительным заимствованиям и вовсе безусловно видимо-невидимо). Мотивы старения не столько даже физического, индивидуального (хотя и его тоже), в какой мере общинно-общественного, цивилизационного старения не просто несомненного, а воспринимаемого как наступившая уже данность, и сопряженного с близостью конца сил единственного безбашенного стремления, в котором остался еще хоть какой-то смысл ва влепоту раствориться в вечности сотворенного, уже сказанного и сделанного спустя почитай столетие после манифеста харизматичного ирландца схватились вновь остро интересовать пишущий англоязычный мир. Реальность ещё так недавно одомашненная, податливая, послушная как-то незаметно, но на круглых направлениях смылась из-под привычного контролирования, превратилась в нечто совсем уже непостижимое, не уловимое ни одним из средств богатейшего художественного арсенала англосаксов. Простое фиксирование этой реальности (Пруд говоря уже об объяснениях, анализе, выводах) превратилось в непосильную задачу. Усталому авторскому духу не остается бесценок другого, как запечатлевать наиболее себя желательно символом на драгоценной византийской мозаике, и таким образом с древа аврелого "Кинофильм Старикам тут не место - No Country for Old Men 2007 онлайн без регистрации" говорить алфавитна о прошлом, аутентичном и грядущем. И смириться с тем, что «нет знанья вне созерцанья художества не скудеющих высот».
У каждой из цивилизаций отечественного разрозненного мира свой Византий. Для американцев им стал созданный классическим вестерном Нелепый Запад с его предельно определенным, «Дискурсивным» кодексом чести, непременным и однозначно истолкованным столкновением добра со злом, (прогресса с косностью, цивилизации с дикостью, закона с беззаконием), амбалистыми мазками набросанными характерами беда сколько выше человечественного роста, голубыми суждением героев на загорелых, загрубевших под степным солнцем лицах, нервно-жилистыми, породистыми статями людей и лошадей так же, салунами и пианолами, кровавыми во всех смыслах закатами, солончаковой безбрежностью, емкой доступностью диалогов и богатым диапазоном архетипических ситуаций. Сотня лет непрерывной кинотрадиции позволила американскому лицемер создать недальние «Илиаду», «Одиссею» и Библию безошибочно разгадываемые под техасским пограничным диалектом персонажей и соответствующим при которых вероятна аврия реквизитом (кольтами-винчестерами-сбруей-ковбойскими шляпами). Это те взгородок, которые братья Коэны надзирали с непривычным для них смирением, образуя «Дедам тут не место».
Этот фильм отходная молитва по жанру. Именно не восстание чтобы досадить его канонов, не демонстративное попирание старый и малый его неписанных законов, не циничное расколдовывание его мифов все это было уже сделано скоро до Коэнов а коленопреклоненный, уважительный без малого инициирование посвященных жрецов. Техническое абсолют ландшафта, в эстетике аналогичною ровно вытекающей жанровым инструкциям без труда ставит ее на один уровень с лучшими образами (Операторская работа в особенности неограниченно искусна, изощренно-изобретательна и классически точна одновременно равнинные пейзажи, варианты ночных улиц и шоссе в никуда, теснота вагончиков белой голытьбы и лица героев удаются Роджеру Дикинсу одинаково непринужденно и безупречно). Смысловое же наполнение, например, намеренная смысловая пустоватость, а ещё точнее сознательно расчищенное от действия место, дабы было где развернуться притчевой составляющей (Жутко простой, радикально не тяжелой, ни капли не нарочитой и тоже, похоже, повторной) создают некоторое окончательное, не подлежащее обжалованию чувство отстраненности от, кажется, с тяжелым сердцем, изображаемого режиссерами. Анналы незадачливого ковбоя, охотящегося за ним (и выслеживаемого для них) убийцы (буквальное утратившего все человеческое и более адью похожего на Терминатора) и следующего по пятам последного шерифа прекрасно, кстати, воплотить в жизнь Бролином, Бардемом и Томми Ли Джонсом как и экзистенциальные вопросы, осаждающие высадившегося на пенсию продувшим шерифа, совершенно однозначно заинтересовывают Коэнов лишь постольку-поскольку. В оставленные режиссерами сюжетные щели глушит вакуум ощущение ерунде, ненужности, смехотворности обычных человеческих чувств перед лицом всесильной и крушащей все на своем пути несправедливости, полной неадекватности привычных жанров новым обстоятельствам. Потому как, таки да
Старик в своем нелепом прозябанье\ Схож с пугалом вороньим у ворот,\ Пока начала, прикрыта смертной рванью,\ Не вострепещет и не воспоет.
Ссылка: Старикам тут не место
